Питер Пауль Рубенс
«Отцелюбие римлянки», ок. 1612
«Отцелюбие римлянки» («Кимон и Перо») — картина Питера Пауля Рубенса из собрания Государственного Эрмитажа.
Картина является иллюстрацией античной легенды о милосердии и преданности дочернему долгу. Вот как излагает её римский писатель Валерий Максим в сочинении «Достопамятные деяния и изречения»:
Давайте теперь рассмотрим в качестве примера для подражания случай с благочестием Перо. Ее отец Кимон, сраженный похожей судьбой, был также взят под стражу. И она его, совсем уже старого, будто ребенка, кормила своей грудью. С глубоким изумлением взирают глаза людей на картину, изображающую тот давнишний случай, и вспоминаются тогда его особенности, и кажется, что в этих молчаливых линиях просыпаются живые и дышащие тела.
Для исполнения фигуры Кимона Рубенс вдохновлялся античной статуей «Облокотившийся Геркулес», которую зарисовал во время пребывания в Италии в 1606—1608 годах, этот рисунок хранится в Амброзианской библиотеке в Милане; также заметно влияние фрески Микеланджело «Опьянение Ноя» из Сикстинской капеллы.
Картина была написана около 1612 года и впоследствии принадлежала епископу города Брюгге Карелу ван дер Босхуrunl, от которого она перешла в собрание графа И. Ф. Кобенцля в Брюсселе, где в 1768 году была выкуплена императрицей Екатериной II и таким образом стала одной из первых картин собрания Эрмитажа.
В 1630 году Рубенс написал картину «Кимон и Перо» на аналогичный сюжет (холст, масло, 155 × 190), которая хранится в Рейксмюсеуме в Амстердаме.
Легенда, изложенная древнеримским историком Валериусом Максимусом, действительно гласит, что Кимон был осужден на голодную смерть. Его дочери Перо разрешили приходить в тюрьму каждый день ухаживать за ним: умывать, давать пить, менять солому… День за днем отец становился все слабее и слабее. Не в силах видеть пытку умирания, она решила поддержать его — и дала ему грудь (дочь незадолго до этого родила и кормила грудью своего младенца).
Сколько времени это продолжалось? Никто не знает. Никто не знает потому, что все, написанное об этой истории Валериусом Максимусом, уложилось в три строчки. Можно предположить, что довольно долго. Известно, что человек может прожить без пищи месяц. Кимон голодал не день-два. Может быть, что и 2, и 3 недели. Власти ждали его смерти, а Кимон все не умирал. Никто не мог понять причины такой живучести, пока тюремщики не проследили за Перо.
Естественно, они доложили: мол, так и так, смерти Кимона ожидать не приходится, потому что дочь подкармливает его грудью. Как пишут историки, ей это грозило смертью: кормление взрослого грудью приравнивалось к инцесту, кровосмешению. Ее могли осудить и казнить. Перо это знала, но любовь к отцу взяла верх над страхом собственной смерти.
Власти оказались в тупике: с одной стороны — Перо преступница. С другой стороны — с какой благородной целью это делалось: продлить жизнь отца, насколько это возможно. При всей жестокости нравов древнего Рима судьи приняли решение освободить Кимона и не наказывать Перо.
За что осудили Кимона, Валериус Максимус не упоминает. Одно можно сказать определенно, что Кимон был не раб и не простолюдин. Это был патриций. Поэтому его не отправили на съедение зверям, не повесили, не отрубили ему голову.
Хотя иногда и патрициев казнили всеми перечисленными способами. Но, видимо, преступление было таким, за которое полагалась лишь голодная смерть. А может быть, его заслуги перед Римом были настолько значительны и признаны, что его решили казнить «тихой смертью»?
В древнем Риме морили голодом граждан верхних слоев общества, в частности, женщин из семей патрициев. Это могла быть и супружеская неверность, и соучастие в убийстве. Пишут, что весталки, которые потеряли девственность, тоже приговаривались к голодной смерти.
За какое преступление осудили Кимона — не имеет значения. В памяти людей его имя осталось благодаря самоотверженной дочери.
Первое полотно — это отец и дочь. Тюремная камера в подвале. Изможденный старик в ручных кандалах на земляном полу. Под ним — солома. Кандалы вмурованы в каменную стену. Потухший, полубессознательный взгляд. Рядом — молодая женщина, на ее лице — страдание. Дочь поддерживает старика и дает ему грудь, но ей это не удается, он обессилел.
На втором полотне появляются новые лица — тюремщики в окне, которые наблюдают за происходящим в камере. Перо разговаривает со стражей, она слезно просит дать ее отцу насытиться.
Рубенс писал этот сюжет дважды: в 1612 году и в 1630 году.
